Краткая история иллюзий

Фокусники не всегда выступали на театральной сцене, надев элегантный фрак. Первым фокусником, открывшим собственный театр магии, был знаменитый французский иллюзионист Жан Эжен Робер-Уден. С этого имени мне хотелось бы начать знакомить вас с удивительным миром волшебства. Конечно, фокусники и до него выступали в салонах перед аристократической публикой и перед простыми людьми на ярмарках, но Робер-Удену удалось сделать нечто особенное: ему удалось убедить людей в том, что фокусы – это высокое искусство. Наверное, поэтому иллюзионисты называют Робер-Удена отцом современной магии.

Вот, к примеру, одна из знаменитых иллюзий Робер-Удена. В ней он ставил на мольберт обыкновенную папку для бумаг толщиной не больше сантиметра. Из этой тонкой папки он вынимал несколько гравюр, затем две дамские шляпы с цветами и лентами, четырех живых голубей, три медные кастрюли (наполненные фасолью, кипятком и огненным пламенем) и клетку с птицами. А в конце прямо из папки показывалась голова маленького сына артиста, и мальчик выскакивал на сцену.

Прежде, чем читать дальше, подумайте – смогли бы вы повторить этот фокус? Если да, то как бы вы его воплотили?

Жан-Эжен Робер родился в 1805 году во французском городе Блуа в семье часовщика. Однажды, будучи подмастерьем, он заказал в книжной лавке книги о часовом деле. Но лавочник по ошибке завернул ему две книги о физических экспериментах, научных фокусах и ловкости рук. Юный Жан Робер хотел вернуть книги, но зачитался и читал до самого утра...

И все же Робер, даже став известным фокусником, не оставил профессию часового мастера. Он перебрался в Париж, где стал работать вместе с известным часовщиком Жаком Уденом, а через год женился на его дочери, добавил ее фамилию к своей, и стал именоваться Робер-Уденом.

Следующие пятнадцать лет он прожил в Париже, мастерил часы и механические аппараты, занимался изобретательством (еще до Эдисона он сделал свою версию лампочки, электрический звонок – тоже одно из его изобретений). В 1845 году он открыл сезон магических представлений под названием "Фантастические вечера" в собственном маленьком театре в Пале-Рояль. Эти представления совершили переворот в истории искусства иллюзии.

Каждый фокусник на рубеже 19-го и 20-го века мечтал стать Робер-Уденом, так сильно повлиял он на целое поколение. Например, Джон Невил Маскелайн (великий британский иллюзионист и изобретатель) уверял всех, что как и Робер-Уден в молодости работал часовщиком.

Романтическая, полная приключений автобиография Робер-Удена произвела такое сильное впечатление на начинающего фокусника Эриха Вайса, что свой сценический псевдоним он составил из имени великого мастера и стал называть себя Гудини (об этом я расскажу вам подробнее в следующей главе).

Но не только фокусники, даже короли в те времена восхищались искусством Робер-Удена настолько, что тоже захотели учиться фокусам. Король Луи-Филипп, а потом и император Наполеон III брали у Робер-Удена уроки волшебства (Луи-Филипп оказался бездарным учеником, а император Наполеон III овладел большой ловкостью и даже показывал небольшие представления иностранным послам). Была в восторге от его творчества и английская королева Виктория.

Самую известную иллюзию Робер-Удена "Апельсиновое дерево и бабочки" вы наверняка видели в фильме "Иллюзионист". Кстати, – отличный фильм, обязательно посмотрите, если не видели. Вот ссылка на этот фильм в Кинопоиске.

Но что же особенного было в этом Робер-Удене и его представлении? За что он получил гордое прозвище "отца магии"? Чем он так поражал людей на своих представлениях? Ведь фокусники и до этого изобретали механические аппараты и всякие хитрые приспособления. Даже работали с механическими деревьями, на которых при помощи шестеренок, пружин и сжатого воздуха распускались цветы и вырастали фрукты. Сотни лет до него иллюзионисты показывали фокусы с яйцами, лимонами, брали платки у зрителей и заставляли их исчезать и появляться… Что же особенного сделал Робер-Уден? Ответ прост.

В своем номере с чудесным апельсиновым деревом он соединил воедино ловкость рук и тайную механику до такой степени, что границы между ними растворились, и одно плавно перетекало в другое. Дело в том, что в то время существовало мощное противостояние между иллюзионистами – фокусниками, которые делали главный упор на механические чудеса, коробки с секретами и тому подобное, и манипуляторами. Последние использовали только ловкость рук и работали с заимствованными у зрителей предметами.

На представлениях Робер-Удена зрители видели на сцене не обычную демонстрацию ловкости рук или хитроумного аппарата, а настоящее чудо, в которое хотелось поверить. Так Робер-Удену удалось создать образ фокусника как артиста. "Фокусник – не шарлатан, он актер, играющий роль волшебника" - любил повторять Робер-Уден.

У Робер-Удена был свой способ тренировать память и внимание. С помощью этого метода он и его маленький сын развили память настолько, что смогли запомнить более тридцати тысяч вопросов и ответов, которые они использовали как тайный язык в своем знаменитом фокусе "второе зрение".

Вот как Робер-Уден описывал этот способ в своей книге: "Вы идете по улице. Мимо проезжает карета, на которую вы случайно взглянули. После того, как она проедет, спросите себя: какая это была коляска? Садо, баруш, бором или что-то еще? Каким был цвет колес? Шины были резиновыми или деревянными? Сколько было лошадей? Их цвет? Кучер был одет в черное или в белое? Была ли на нем ливрея? Сколько человек было в карете? Сколько там было мужчин и сколько женщин? Во что они были одеты? Вы смогли бы вспомнить их лица? Если бы вы встретили их снова вы бы узнали их? И так далее…

Когда вы проделаете это десятки раз вы будете удивлены и восхищены тем, как улучшились ваши способности воспринимать и запоминать. Ведь, как я уже говорил много раз: память и внимание - это практически одно и то же.

Потренировавшись с каретой, вы можете проделать то же с витриной в магазине игрушек. Не останавливайтесь, чтобы посмотреть на витрину - взгляните на нее мельком и пройдите мимо. Спросите себя: что вы видели в окне? Возьмите блокнот и карандаш и постарайтесь записать, все, что сможете вспомнить".

Безусловно, Робер-Уден был гениальным изобретателем и иллюзионистом. Не буду описывать тут всех его изобретений и хитроумных фокусов и механизмов, которые он создал, чтобы их увидеть, отправляйтесь во Францию, в родной город Робер-Удена Блуа. Там вы сможете посетить дом-музей иллюзиониста и увидеть все своими глазами.

Был человек, который раз двадцать попадал в тюрьму. Он оказывался в самых охраняемых тюрьмах мира, где его запирали в камеры для опасных преступников. И каждый раз он совершал успешный побег: он сбежал из бастилии, освобождался от наручников в Скотланд-Ярде. В Вашингтоне он сумел сбежать из особо охраняемой камеры для убийц, в которой некогда был заключен даже убийца президента Америки, в России он убежал из камеры смертников Бутырской тюрьмы, а также из Петропавловской крепости!

Но преступником он не был.

Слышали ли вы об этом человеке? Это был великий фокусник – Гарри Гудини.

В мире иллюзионистов много жанров. Например, карточные фокусы, сценические иллюзии, манипуляции с предметами и т.д. А вот Гудини был эскапистом от английского слова «эскейп» - сбежать, спастись. Все удивительные и непостижимые чудеса, которые он творил, были побегом, освобождением от наручников, цепей, крепостных стен… Гудини сам придумал этот жанр, который стал его философией.

Эта сцена из художественного фильма "Гудини" описывает реальный случай, когда он освовобождался от верёвочных пут, привязанный к заряженной пушке перед выстрелом.

Правда, нужно сказать, в реальности трюк не выглядил таким напряженным, как в кино: дело в том, что незадолго до начала представления власти запретили Гудини по-настоящему заряжать пушку. Тем не менее, я выбрал именно этот фрагмент фильма не случайно, ведь в одном из наших уроков я буду рассказывать о секретах освобождения от веревок. Кстати, эти секреты достались Гудини в наследство от двух очень знаменитых фокусников, про которых, пожалуй, стоит упомянуть.

Вся история фокусов – это невероятный калейдоскоп идей, изобретений и рискованных трюков, переходящих от одного фокусника к другому. Фокусов ворованных, угаданных или усовершенствованных. Это перелётные птицы фантазии, кружащиеся между континентами и эпохами, это битва между иллюзионистами за первенство считаться королями обмана.

В 1910 году Гудини встретился с уже очень пожилым Айрой Дэвенпортом (одним из братьев-иллюзионистов), и тот открыл ему пару тайных приёмов, на основании которых мастер освобождений и побегов впоследствии построил большое количество эффектных номеров. К счастью, эти секреты сегодня известны в мире фокусников. Я предлагаю вам тоже научиться этим полезным индейским хитростям, которые я раскрою вам на одном из наших уроков магии.

Но вернемся к Гудини...

Он родился в Будапеште в 1874 году. Звали нашего героя в то время не Гудини – это псевдоним, его настоящее имя – Эрик Вайс.

Мы уже с вами знаем, что был такой фокусник в 19 веке во Франции, Робер-Уден. Он был настолько знаменитым и прекрасным, что каждый фокусник мечтал быть похожим на него. Он повлиял на целое поколение, включая и Эрика Вайса.

Романтическая, полная приключений автобиография Робер-Удена произвела на Эрика такое большое впечатление, что свой сценический псевдоним он сделал похожим на его имя.

Когда Эрику было четыре года, семья переехала в Америку. Эрик был средним из пяти детей. Дела шли плохо, и семья бедствовала. Чтобы помочь семье мальчик чистил прохожим на улице ботинки, продавал газеты, бегал на посылках.

Уже в детстве Эрик был очарован цирком. Когда ему было 9 лет он с другом организовал детский цирк, где он был единственным артистом, а его друг продавал билеты по 5 центов. Эрик в красных чулках делал гимнастические упражнения на трапеции и называл себя Эрик Принц Воздуха.

В 18 лет Эрик начал свою блистательную карьеру фокусника в паре с Джекобом Хейманом, стройным молодым человеком с усиками. Он подружился с ним, работая в мастерской по пошиву воротничков. Свой дуэт они назвали «Братья Гудини». Правда позже состав «Братьев Гудини» несколько раз менялся.

Первоначально блистательная карьера была не совсем блистательной. Юноша выступал в разных кабаре, в составе разных трупп, которые часто разваливались.

В 1894 году Гудини женился на Вильгельмине Беатрис Ранер, которую все звали попросту Бесс. Она стала бессменным асистентом Гудини. И первым их совместным творением был фокус «Метаморфоза». Кстати, этот фокус до сих пор входит в репертуар многих современных иллюзионистов, в том числе даже Дэвида Копперфильда.

Гудини связывали, сажали в мешок, мешок завязывали. Мешок помещали в сундук, который запирали на замок и обвязывали толстыми веревками. Бесс на секунду задергивала ширму, три раза хлопала в ладоши и на ее месте оказывался Гудини. Сундук развязывали, открывали, развязывали мешок и там оказывалась… связанная Бесс.

Потрясающе! Зрители были в восторге. Тем более, что перед исполнением фокуса желающие из зала тщательно исследовали весь реквизит: ящик, мешок, веревки… Казалось бы, никакого секрета нет, но он все-таки был.

Постепенно, к Гудини приходил успех. Но каким бы знаменитым и богатым не становился Гудини, он всегда хотел большего. Его целью было войти в историю. Он был честолюбивым человеком и всем старался доказать, что он самый великий иллюзионист на свете.

Есть одна история, которую тут можно рассказать в качестве примера. В какой-то момент своей карьеры Гудини стал уже одним из самых известных фокусников в мире. Однажды он решил сделать рекламную акцию и пообещал большое денежное вознаграждение тому иллюзионисту, который покажет неизвестный ему фокус. Фокусник должен был три раза подряд показать свой фокус, и если Гудини его не разгадает, этот фокусник получит большой приз. Его вызов принял молодой канадский фокусник Дай Вернон. Его фокус был карточным. Он показал его положенные три раза, но Гудини не смог угадать секрет. Он попросил показать фокус еще раз, потом еще раз и еще… Но секрет не покорился. Гудини потерпел поражение. Он не был силен в карточных фокусах.

Что же это был за фокус? Дай Вернон показал свою рутину (комбинацию трюков), которую он назвал «Амбициозная карта». В этом фокусе карта, на которой Гудини поставил свою подпись, убиралась в центр колоды, и чудесным образом каждый раз раз оказывалась сверху. Сегодня фокус "Амбициозная карта" стал классическим, его умеет показывать каждый хороший иллюзионист.

В передаче "Неизвестная история" на канале Рен ТВ я рассказал про этот случай более подробно. Вот фрагмент этой передачи. На занятиях мы с вами научимся делать рутину "Амбициозная карта" не хуже, чем сам профессор Дай Вернон.

Зато и некоторые фокусы Гудини не разгаданы до сих пор. Гудини проходил сквозь кирпичную стену, освобождался из китайской камеры пыток (прямоугольного аквариума, наполненного водой, в котором он был подвешен вниз головой) и выбирался из закрытого железного молочного бидона, его сбрасывали с моста в реку под лёд, завязанного в смирительной рубашке… И это только малая часть потрясающих «освобождений», которые он совершал в присутствии многочисленных зрителей, цепеневших от страха за его жизнь.

И Гудини все-таки добился, что его имя запомнили на многие годы. Например, имя другого иллюзиониста того времени Говарда Тёрстона, блистательного манипулятора, не менее знаменитого, чем Гудини (а в Америке даже более популярного), не многие помнят в наши дни.

Но Гарри Гудини угадал суть времени. Это было начало ХХ века. В мире происходили революции, народы завоевывали свободу. И Гудини сделался своего рода символом освобождения человечества от оков деспотизма.

Одной из самых невероятных историй с Гудини стало его освобождение из наручников в Лондоне в 1904 году после того, как ему был брошен вызов английской прессой. Больше часа он боролся с самой совершенной маркой наручников – "Daily mirror" – превратив эту битву в настоящее шоу. И когда зрители уже было поверили, что заносчивый американец на этот раз попался в ловушку, когда накал эмоций был на пределе, он наконец смог сбросить оковы, в секунду превратившись для всех в героя.

Дело всё в том, что настоящее представление началось ещё задолго до этого памятного вечера – когда Гудини придумал розыгрыш и предложил одному английскому инженеру разработать "совершенную конструкцию" наручников, секрет которой был у него в кармане в прямом и переносном смысле с самого начала.

Эта история показывает, что фокус не всегда основан на технике, а его воплощение может распространяться далеко за пределы сцены. На одном из уроков я покажу вам ещё один интересный фокус с высвобождением, в котором "наручники" будут сделаны из верёвки.

Помимо трюков с манипуляциями предметов одной из распространённых тем для выступлений всегда были иллюзии, основанные на оптических эффектах и свойствах человеческого восприятия.

Например, во второй половине девятнадцатого века европейские театры были населены "призраками Пеппера". Это удивительное семейство призраков являлось зрителям в результате такого знакомого всем эффекта, когда вечером в окне можно одновременно увидеть и собственное отражение и то, что находится по ту сторону стекла.

Удивительно, но сам Гудини, который считается родоначальником жанра освобождений, всю жизнь стремился достичь славы иллюзиониста и даже сделал невероятный трюк с исчезновением слона. Но, увы, публика, привыкшая к эффектным трюкам с высвобождениями, не оценила фокус, и только мастера-иллюзионисты ещё долго не могли найти этого слона и разгадать секрет.

Сегодня мы знаем, что в истории со слоном Гудини использовал два основных приёма, один из них был чисто технический: слон исчезал благодаря хитро выстроенной системе отражений. А второй заключался в том, что зрители сами "помогали" спрятать слона, достраивая в голове неизбежные нестыковки системы зеркал с пространством. Зрители как бы замазывали швы, в которых иллюзия могла себя обнаружить.

Чтобы рассказать вам об оптических иллюзиях более визуально, я снял короткое видео. Вот оно.

Про Гарри Гудини можно рассказывать бесконечно, такая интересная была у него судьба. Поэтому я пропущу истории о том, как Гудини стал первым авиатором в Австралии, и про то как он поссорился со своим другом писателем Артуром Конан Дойлом, и многое другое.

Говорят, что в день столетнего юбилея Гудини был вскрыт сейф, в котором, как он обещал, должны были храниться секреты его фокусов: каким образом он вышел из закрученного болтами ящика в Лондоне и из тюремных камер Вашингтона и Москвы, как платки, взятые у зрителей, оказались внутри статуи Свободы и многое другое.

Долгие годы его охраняли по завещанию мастера вплоть до назначенного дня. Но в сейфе ничего не оказалось. Так великий обманщик 20-го века через пятьдесят лет после своей смерти ещё раз проиллюстрировал всему миру свою любимую мысль: "Дело не в фокусе, дело в фокуснике".

У знаменитого Гудини и при жизни, и после было много подражателей и последователей. Большинство из них так и осталось в тени своего кумира, но некоторые имена смогли выбраться на свет мировой славы, например, Дэвид Копперфильд. Он никогда не скрывал преемственности и для своего знаменитого шоу усовершенствовал многие номера Гудини.

Мальчик Давид Коткин, чьи предки приехали в Америку из СССР, с детства проявлял необычные способности – мог легко запоминать большие отрывки из Торы, которую ему читал дедушка, был ловок и артистичен, очень рано стал показывать известные фокусы и придумывать свои.

Уже в двенадцать лет он был принят в Общество магов Америки и даже преподавал практический курс магии, драматургии и манипуляции в Нью-Йоркском университете. В восемнадцать лет Давида приглашают на съёмки мюзикла "Волшебник", во время которых возник его всемирноизвестный псевдоним, заимствованный из романа Диккенса "Дэвид Копперфильд". Тогда же сформировался и артистический образ Копперфильда - обаятельного денди, соблазняющего публику своими невероятными иллюзиями.

На сегодняшний день Дэвид Копперфильд – один из самых известных и титулованных артистов в мире, он имеет больше наград, нежели Элвис Пресли и Майкл Джексон, он единственный фокусник, обладающий премией "Оскар".

Для перевозки его шоу обычно арендуется "Боинг", в котором помещается шестьдесят тонн оборудования и команда из семидесяти пяти человек.

Дэвид – страстный коллекционер всего, что связано с миром иллюзий, он собрал самый большой музей фокусов, в котором хранится реквизит и личные вещи Гудини, Тёрстона, Келлара, Робер-Удена и других знаменитых предшественников.

Свои невероятные иллюзии вроде левитации или исчезновения вагона поезда "Восточный экспресс" Дэвид сочетает с демонстрацией не столь масштабных, но не менее эффектных трюков в стиле "close up", то есть фокусов с небольшими предметами: веревками, платками, картами.

Потому что, будучи мастером создания современного шоу, он делает ставку не столько на сложность самого трюка, сколько на его подачу – обаяние, юмор, верно подобранные слова, невероятную точность исполнения.

Это и обеспечивает популярность его выступлений, сравнимую с тем эффектом, что в своё время производил Гудини.

Дэвид Копперфильд с удовольствием делится некоторыми секретами мастерства. Он выступает с мастер-классами в сообществах иллюзионистов и даже разработал серию развивающих занятий для детей в больницах, которая проводится в разных странах.

Давайте прямо сейчас научимся одному небольшому фокусу большого артиста.

Если внимательно проанализировать представление Копперфильда, становится очевидно, с какой драматургической ловкостью оно построено, как он обыгрывает привычные образы межчеловеческих отношений – дружбы, борьбы, любви – как верно расставлены акценты и паузы, нагнетающие напряжение зрителей, что в совокупности создаёт ощущение спектакля, а не просто калейдоскопа сложных трюков.

Чтобы удержать внимание зрителей, в самые важные моменты, фокусник не должен делать никаких посторонних движений. Только самое главное. Секрет Копперфильда в том, что он виртуозно выделяет главное, а все незначительные детали смело убирает, чтобы внимание зрителей не рассеялось, а впечатление усилилось во много раз.

Мы привыкли, что фокусы – один из многочисленных жанров, исполняемых на сцене или даже на арене цирка. Что мимо фокусника пробегают клоуны и акробаты, где-то поблизости рвутся из клеток дикие звери и стройными рядами сидят дрессированные зрители. А театр и тем более кино – это совсем другое дело.

Но представьте себе, некоторые направления в искусстве, и в первую очередь театр и кино, многим обязаны именно волшебному миру иллюзии. А история такова.

В конце девятнадцатого века магическим театром Робер-Удена стал руководить самый известный на тот момент фокусник Франции Жорж Мельес. Помимо артистического таланта ему были присущи качества хорошего администратора. Он приглашал в театр самых интересных на его взгляд артистов, устраивал регулярные гастроли и искал новые средства для привлечения зрительского внимания.

Одним из приглашенных в театр Робер-Удена магов был Бен Али Бей со своим знаменитым "черным кабинетом". Это сценический псевдоним актёра Макса Ауцингера, работавшего в образе восточного волшебника.

На его представлении творились настоящие чудеса – золотые кубки и разноцветные шары появлялись в пустом пространстве, шкатулки на глазах у зрителей наполнялись драгоценностями, скелет танцевал под музыку, а в конце своего выступления Бен Али Бей снимал голову с плеч и ставил её на стол.

Публика была в недоумении, мы же с вами находимся "за кулисами" и знаем, что на сцене, полностью обтянутой чёрным бархатом, действует невидимый помощник артиста, тоже одетый во всё чёрное. Он подает предметы, нарочно выкрашенные в яркие цвета. Так создается иллюзия, что вещи сами парят в воздухе, исчезают, появляются и терпят метаморфозы.

Технически в то время было ещё невозможно запечатлеть на плёнку происходившие в полумраке превращения. Но мы можем представить, как это выглядело, благодаря современным пародиям, в которых используется принципы чёрного кабинета: фигуры помощников скрываются темнотой, а видимые предметы максимально насыщены цветом.

Принципы, которые использовал Макс Ауцингер в своем "черном кабинете" перенял еще один жанр магии: фокусы на близком расстоянии (close-up magic). Впечатленным выступлениями Бен Али Бея фокусникам не терпелось повторить его номера дома, и они догадались, что если постелить на стол коврик из черной материи, наподобие бархата, такой же материей покрыть одну сторону карты или монеты и добавить к этому ловкость рук, то... предметы начнут невероятным образом исчезать и появляться, телепортироваться и видоизменяться! Так возникло целое направление в close-up magic, под названием black art, то есть – черное искусство.

И это действительно настоящее искусство! Я убедился в этом, побывав на представлении (а после и на мастер-классе) Эрика Чейна. Давайте вместе посмотрим его номер, основанный на "черном искусстве".

До знаменитых выступлений Макса Ауцингера в театрах не использовался чёрный занавес. Но в какой-то момент "чёрный кабинет" с его головокружительными возможностями стал настолько популярен, что почти все крупные уважающие себя театры того времени сочли необходимым обзавестись им. Поэтому сегодня, когда вы приходите в театр и видите непроницаемые чёрные кулисы, знайте – это из девятнадцатого века вам передаёт привет восточный чародей Бен Али Бей.

Однако на этом история не заканчивается. Как известно, в 1895 году братья Люмьер, изобретатели кино, показали свой первый сеанс. Прозорливый Жорж Мельес, потрясенный увиденным и понимающий перспективы открывающихся возможностей, предложил братьям десять тысяч франков за киноаппарат, но они отказались.

Тогда Мельс отправился на поиски новой техники в Англию, где его друг и коллега Дэвид Девант, тоже увлечённый идеей совмещения движущихся картинок с фокусами, приобрёл несколько "аниматографов" у местного инженера Р. У. Пола. К слову сказать, многие современники Деванта и Мельеса, например, глава английского Египетского зала Маскелайн, не верили в успех затеи и считали, что публике быстро наскучит новое развлечение.

Сегодня видеосъёмка – рядовое событие, как письменные заметки в тетради или разговор по телефону, но тогда, на исходе девятнадцатого столетия, эти несколько человек, лихорадочно бегающих по Лондону и снимающих то британскую королеву Викторию, то обычных картёжников, казались всем какими-то чудаками. И никто не догадывался, что они одновременно запечатлевают историю и бесповоротно меняют её.

Уже в следующем, 1896 году Мельес снял и продемонстрировал шестьдесят короткометражных фильмов, большую часть которых составляли фокусы. Только теперь для того, чтобы предмет исчез или в долю секунды непонятным образом переместился из одной точки сцены в другую, не надо было строить чёрный кабинет, маскировать люки и другие тайные приспособления – чудо можно было устроить прямо на монтажном столе.

Мельес, стремившийся к наибольшей визуальной эффектности, исходя из своего опыта иллюзиониста, открыл приёмы монтажа, которыми пользуется своременный кинематограф: стоп-кадр, наплыв, затемнение, двойную экспозицию, ускоренную и замедленную съёмки.

Снимая фокусы, он, сам того не ведая, постепенно разработал киноязык, создал первые жанровые фильмы – комедию, научно-фантастическую сказку, историческую реконструкцию.

Людям всегда было свойственно стремление к преодолению своих возможностей, ограниченных законами этого мира. Хождение по горящим углям, протыкание тела острыми предметами, длительная задержка дыхания – все эти рискованные телесные эксперименты с древних времён входили в арсенал шаманов, йогов, уличных артистов и, конечно, фокусников.

Ещё одной лакомой победой над физическим законами является преодоление земного притяжения – левитация, и в этом направлении фокусники продвинулись немного дальше других.

Легендарный иллюзионист Джон Невил Маскелайн для своих театрализованных представлений в "Египетском зале" (театре магии, который он открыл в Лондоне) разработал несколько способов отрыва человека от земли. Чтобы добиться чудесного эффекта, в разное время он применял систему тросов и замаскированные металлические опоры, которые до сих пор используются уличными артистами всего мира.

Джон Невил как и Робер-Уден учился на часовщика, по-крайней мере, так он любил рассказывать о себе. Но, вполне вероятно, что это он выдумал, желая, так же как и Гудини, быть похожим на великого мастера Робера-Удена.

Его карьера фокусника началась в тот день, когда он посетил выступление братьев Дэвенпорт. Помните, я рассказывал вам о них, в главе про Гудини?

Совершенно случайно он увидел на представлении братьев то, что зрители не должны были видеть и... разгадал секрет! Вместе со своим другом столяром Джорджем Альфредом Куком он соорудил шкаф как у Девенпортов и объявил миру, что готов продемонстрировать те же трюки, но без использования сверхъестественных сил.

Второй удачей в жизни Джона Невила была встреча с театральным агентом Уильямом Мортоном, который поверил в успех молодых фокусников и предложил профинансировать гастрольное турне, после чего оставался агентом Маскелайна и Кука на протяжении 20 лет.

Так началась история создания знаменитого театра магии в Лондоне, расположившимся в Египетском зале на Пикадилли с 1873 по 1904 годы. В этом театре под руководством Джона Невила Маскелайна было изобретено множество великих иллюзий вошедших в историю. И не только иллюзий: он придумал конструкцию сигнализации, внедренную на железной дороге, портативную печатную машинку, устройство с натянутой леской для нарезания колбасы и сыра.

Именно Маскелайн изобрел иллюзию с левитацией человека на сцене. Ее можно было увидеть в спектакле Маскелайна "Карнакская принцесса". Для этого сложного номера были разработаны специальные металлические струны, натянутые таким образом, что лежащий актёр в нужный момент поднимался в воздух. После особой химической обработки струн иллюзия становилась почти идеальной. Оставался лишь эффект лёгкой дымки прямо над парящим человеком в том месте, где множество струн сходилось в точке крепежа.

Однако не сразу придумки Маскелайна были растиражированы по всему миру. Как и многие фокусники, он старался хранить секреты своих изобретений, но в 1904 году потерпел поражение в необъявленной войне магов, когда американский иллюзионист Гарри Келлар переманил одного из ведущих актёров его труппы, а вместе с ним увёз и техническое описание секрета левитации, с тех пор известного в Америке как "Левитация Келлара".

Кстати, в среде иллюзионистов считается, что и Дэвид Копперфильд в своей левитации использует тот же самый принцип. Лично я в этом даже не сомневаюсь!

Ещё одним знаменитым артистом, выступавшим в жанре левитации, был Теодор Бамберг, потомственный фокусник, прославившийся номером "Летающий шар". Тео выходил на слегка затемненную сцену, держа в руке золотой шар, который медленно поднимался с его ладони и парил в воздухе во всех направлениях. Фокусник то подходил к шару, то удалялся от него. Хитро посматривая на зрителей, он, казалось, спрашивал у них взглядом, в какой точке сценического пространства они хотели бы видеть шар, и, словно угадав их желание, взглядом или легким движением руки на расстоянии посылал шар в это место. Впрочем, Теодор Бамберг в течение жизни придумал огромное множество иллюзий. А высшая слава в среде иллюзионистов пришла к нему не как к исполнителю больших иллюзий, наподобие "Летающего шара", а как к блистательному манипулятору, исполнителю фокусов, требующих невероятной ловкости рук.

Поднять в воздух бумажный шар, монету или карту, конечно, проще, чем возносить Динамо или Дэвида Копперфильда, но иллюзия с летающими маленькими предметами способна произвести не меньшее впечатление. На одном из наших уроков мы сможем достичь её, используя очень тонкие невидимые нити, что, кстати, позволит нам сократить дистанцию между исполнителем и зрителем и показать фокус на расстоянии вытянутой руки.

Раньше иллюзионисты всегда общались с залом. На их монологах строилась вся драматургия номеров, и качество текста – иронических ремарок и каламбуров – считалось важным элементом выступления. Работать на сцене без слов казалось столь же абсурдным, как и показывать фокусы со связанными за спиной руками.

Когда в 1890-е годы Тео Бамберг, продолжатель династии голландских иллюзионистов, собирался начать сценическую карьеру, он столкнулся с, казалось бы, непреодолимым препятствием: в детстве он чуть не утонул и почти полностью оглох, что, естественно, отразилось и на его голосе.

Однажды он спросил отца: "Что если мне выступать молча?" "Чем же ты объяснишь свое молчание? - удивился родитель. "Я могу, например, притвориться, будто я иностранец и не знаю английского. Например, японец или китаец". Так и было решено.

В течение двадцати шести лет после этого Бамберг выступал в образе молчаливого японца, взяв псевдоним Окито, с которым он и вошел в историю фокусов. Само слово Окито он придумал, переставив местами буквы в названии столицы Японии Токио.

Сын Теодора Дэвид продолжил начатую отцом традицию и тоже стал выступать с фокусами в образе восточного мага. Он прославился на всю Южную Америку как Фу Манчу. Были у этой традиции и другие последователи. Чинг Лау Лауро был на самом деле англичанином, как и Д'Альвини выступавший под псевдонимом "the Jap of Japs" (японец из японцев), а американский иллюзионист Уильям Робинсон называл себя Чунг Лин Су. Самый известный российский иллюзионист Эмиль Теодорович Гришфельд, прославившийся под псевдонимом Кио, тоже долгое время выступал в образе восточного волшебника. Кстати, свой псевдоним Кио придумал случайно, и сначала он не был связан с востоком: однажды вечером он проходил мимо кинотеатра «Художественный», и заметил, что в слове «Кино» перегорела одна буква – «н». Получилось слово "кио" и начинающий иллюзионист решил, что лучшего псевдонима и быть не может.

Как правило, исполняемые в театрах сюжеты заимствуются из жизни, перерабатываются и обретают новое звучание. Большую часть своих пьес Шекспир не придумывал с нуля – он брал за основу реальные исторические события, насыщал их деталями, придавал им необходимую художественную убедительность и выпускал на сцену.

Жизнь щедро рассыпает перед авторами невероятное количество разнообразных историй. Однако бывает и наоборот, когда иллюзорный мир покидает сценические подмостки и принимает активное участие в происходящем, например, в театре военных действий.

Я рассказывал вам о Джоне Невиле Маскелайне, который основал знаменитый театр иллюзии в Египетском зале в Лондоне и стал основателем целой династии великолепных иллюзионистов. Сегодня мне хочется поведать вам историю его внука.

В январе 1941-го года Джаспер Маскелайн, продолжатель династии иллюзионистов, собрал "Магическую банду" – группу разносторонних специалистов, в которую входили архитекторы, художники, строители. Банда выполняла задания по поручению британской контрразведки. Самым крупномасштабным из них стала операция в Африке, где танковые подразделения Британии боролись с армией немецкого генерала Роммеля.

Чтобы запутать противника, Маскелайн и его товарищи придумали карнавал с переодеванием техники: над танками делался каркас из парусины, на гусеницы надевалась специальная "обувь", благодаря чему танки оставляли машинные следы. Даже при облёте на низкой высоте немецким разведчикам казалось, что передвигается группа грузовиков. В любой момент такой "грузовик" лёгким движением руки превращался в боевую единицу.

В то же самое время на другом участке фронта магическое подразделение Маскелайна сумело развернуть многотысячную фантомную армию. Были сооружены искусственные укрепления, проложены рельсы, построена бутафорская подводная лодка,
а главное – сымитировано наличие большого количества военной техники. Вместо обычных танков использовали надувные, с воздуха ничем не отличимые от настоящих.

Этот крупномасштабный трюк позволил дезориентировать противника и тем самым приблизил победу антигитлеровской коалиции.

Исчезновение предметов – одна из основных иллюзий, на которой построена значительная часть выступлений фокусников. Исчезает всё: карты, монеты, платки, люди. У Моррита исчезал осёл, у Гудини – слон.

Но Джасперу Маскелайну, потомственному английскому иллюзионисту, удалось совершить фокус с исчезновением морского порта, и это был не просто трюк для развлечения праздной публики, но настоящая военная операция.

В 1942-ом году британская разведка получила сведения о том, что немцы собираются атаковать стратегически важный пункт – Алексадрийский порт. Маскелайн взялся разработать хитроумный план, чтобы, сохранив порт, создать у немецких авиаторов иллюзию победы.

Для этого рядом с настоящей гаванью возле озера Марьют была построена фальшивая гавань, в которой перед ночной атакой немецких бомбардировщиков был сымитирован пожар.

Подлетая к гавани, лётчики германской авиации видели горящие здания и, полагая, что это следы атаки их товарищей, сбрасывали бомбы на поддельную цель. Днём происходила смена декораций: в настоящем Александрийском порту раскладывались холсты с нарисованными воронками от взрывов, разбрасывались кирпичи, зажигались дымовые шашки, и это убеждало немецкие разведывательные самолёты в успехе проведённой операции.

Если верить истории, по завершению карьеры армейского иллюзиониста Джаспер Маскелайн вернулся на сцену и продолжал показывать менее масштабные фокусы. Причем в качестве сценического костюма у него была форма английского офицера, которой он очень гордился.

Справедливости ради, скажу, что почти все, что мы знаем о Джаспере Маскелайне было рассказано им самим в книге "Магия: совершенно секретно". Некоторые историки считают, что автор несколько преувеличил значение своей "волшебной банды" во Второй Мировой войне, другие же утверждают, что все рассказанное им – чистая правда.

Было бы несправедливо, рассказывая вам о Робер-Удене, Маскелайнах и Гудини, не упомянуть их знаменитого предшественника, жившего во второй половине восемнадцатого столетия, – итальянского иллюзиониста Пинетти. А заодно не рассказать о самой таинственной фигуре в мире волшебников – Торрини. Но обо всем по порядку.

Джованни Джузеппе Пинетти был сыном трактирщика, но, мечтая пробиться в высший свет, стал называть себя не иначе как Жан-Жозеф де Вильдаль, кавалер Пинетти, маркиз де Мерси. Ни один фокусник до этого не осмеливался пойти на такой обман и присвоить себе несуществующий титул. На его афишах можно было прочесть:

«Профессор и демонстратор физики, член многих академий, приближенный прусского двора, рекомендованный многими королями и суверенными князьями Европы, кавалер ордена св. Филиппа, инженер, географ и финансовый советник его светлости князя Лимбург-Гольштейнского и т. д. и т. д.»

Впрочем, он действительно был неподражаемым манипулятором, изобретателем и артистом. Мечта стать настоящим аристократом повлияла не только на имя и манеры Джузеппе, но и на стилистику его представлений. Он почувствовал, что грубая ярмарочная подача трюков не подходит к его образу и стал создателем нового стиля, ориентированного на модный в середине 18-го века стиль "рококо" – изысканный, полный декоративных элементов, превозносящий комфорт и приятное времяпрепровождение. Пинетти выступал под нежное музыкальное сопровождение струнных инструментов, двигался плавно, его позы были изысканными и картинными.

Фокусы, изобретенные Пинетти, также весьма изящны: он поджигал птичье перо, накрывал его стеклянным колпаком, и пепел тотчас же принимал форму пера. Заряжал пистолет кольцом, взятым у одного из зрителей, и стрелял в пустую клетку, где тотчас же появлялась живая канарейка, державшая в клюве это кольцо.

Кстати, Пинетти был родоначальником жанра мнемотехники, «угадывания мыслей на расстоянии». Это он впервые придумал условный код, позволяющий незаметно для публики узнавать от ассистента все необходимые сведения. Как вы помните, этот трюк много лет спустя повторил Робер-Уден вместе со своим маленьким сыном. Для этого им пришлось выучить наизусть более тридцати тысяч вопросов и ответов, составлявших их "тайный язык".

Но в историю искусства Пинетти вошел в первую очередь как создатель знаменитых "автоматов" – механических прототипов современных роботов.

Его автоматический «турок» звонил в колокольчик, раскланивался публике, угадывал карты, вынимаемые из колоды зрителями, называл число очков на брошенных костях, отвечал на вопросы, кивая или отрицательно качая головой.

Еще у него был механический фазан, который умел без запинки насвистывать любые мелодии. Однажды шведский король Густав III, известный ценитель музыки долго испытывал фазана, называя вперемежку различные арии из малоизвестных опер, но и ему не удалось сбить механическую птицу с толку.

В 1796 году Пинетти приехал на карнавал в Неаполь и познакомился там с другим фокусником, которого звали Де Гризи. Он был поражен тем, что молодому артисту известны практически все его секреты и предложил ему выступить вместе с ним на приеме у короля Фердинанда IV.

Говорят, Пинетти обошелся с молодым фокусником вовсе не аристократическим образом: на том совместном представлении он подменил колоду карт, с которой выступал де Гризи, и когда король Фердинанд выбрал одну из карт для фокуса, на ней обнаружилось грубое ругательство в адрес его величества. Де Гризи арестовали и посадили в тюрьму, а все его имущество конфисковали.

Но юному фокуснику повезло. Через три года французские войска вторглись в Италию и провозгласили республику. Де Гризи был освобожден. Он тотчас вернулся к профессии иллюзиониста и стал выступать под псевдонимом Торрини.

Решив отомстить Пинетти, Торрини включил в свой репертуар номера, которые приносили его сопернику наибольший успех. Куда бы теперь ни приезжал Пинетти, он убеждался в том, что здесь уже выступал Торрини с теми же самыми фокусами. В конце концов знаменитый Пинетти впал в нищету и умер в 1803 году в русской деревне Васюково, возвращаясь из гастролей по России.

А Торрини тем временем добился практически мировой славы. Он работал в том же аристократическом стиле, созданном когда-то Пинетти, но в отличие от него был настоящим аристократом по крови.

В зените славы он отправился в Рим и выступал в Ватикане перед папой Пием VII. Вот как описано его выступление в книге Александра Вадимова "От магов древности до иллюзионистов наших дней":

"Незадолго до выступления, от которого зависело все его будущее, Торрини зашел к одному римскому часовщику. В мастерской фокусник обратил внимание на необыкновенный карманный хронометр работы знаменитого парижского мастера Бреге и выяснил, что эти редкостные часы принадлежат влиятельному кардиналу, одному из приближенных папы. В голове Торрини тотчас же созрел план действий. «Можно ли достать другой такой же хронометр?» – спросил он. «В Риме есть только еще один, – ответил часовщик, – у одного молодого кутилы, проматывающего остатки наследства».

За день до выступления часы были возвращены из починки кардиналу, а их точная копия, приобретенная за большую сумму, оказалась в руках Торрини. На представлении присутствовал папа с целым синклитом кардиналов. Заметив среди них владельца редкостного хронометра, Торрини по ходу программы попросил у него часы. Кардинал очень неохотно расстался с драгоценностью и предупредил артиста о необходимости крайне бережного обращения с этой семейной реликвией.

После подчеркнутых обещаний быть осторожным Торрини как бы нечаянно уронил часы на мраморный пол и еще вдобавок «случайно» наступил на них. Кардинал побледнел. Над головой незадачливого фокусника с минуты на минуту готова была разразиться гроза. Но Торрини совершенно спокойно, с улыбкой подобрал обломки, высыпал в ступу, растолок и пригласил князей церкви убедиться, что часы превратились в порошок. Затем в ступе раздался взрыв, и фокусник заявил, что часы перелетели к его святейшеству. И в самом деле, папа с изумлением вынул из своего кармана невредимые часы, которые Торрини сумел незаметно опустить туда, пока все заглядывали в ступу. Кардинал подтвердил, что это его часы и что они в полной исправности. Успех превзошел все ожидания.

На следующее утро Пий VII прислал Торрини в подарок золотую табакерку, украшенную бриллиантами, – знак высшей милости и благоволения".

Отправившись в турне по Германии, Торрини разработал собственную версию номера "Ловкий стрелок". Он стрелял в своего сына помеченной пулей, которая обнаруживалась в яблоке, стоящем на его голове. Но однажды, по роковой случайности, фокус не удался и Торрини застрелил своего сына на глазах у зрителей. Он был осужден за убийство и чуть не сошел с ума от горя, но выйдя на свободу, снова стал разъезжать с выступлениями в небольшом фургоне, который легко превращался в импровизированную сцену.

Как-то раз, путешествуя в своем фургоне, Торрини заметил юношу, лежащего без сознания на обочине дороги. Он подобрал его, вылечил и приютил. Сделав его своим учеником, он поделился с ним секретами и трагической историей своей жизни. Этим юношей оказался самый великий иллюзионист всех времен Жан Эжен Робер-Уден.

В наши дни можно с уверенностью сказать, что никакого Торрини никогда не было. Его образ – одна из изобретательных иллюзий Робера-Удена, сотканная из фрагментов биографий других артистов и нескольких сценических мудростей, которые автор приписал своему загадочному учителю. Он просто выдумал его и описал в своих мемуарах так, как будто все это было на самом деле. Этот фокус не расколол даже дотошный исследователь биографии Робера-Удена Гарри Гудини. За чистую монету его принял и советский исследователь Александр Вадимов, цитату из книги которого я привел.

Когда мы говорим об истории фокусов, то имеем в виду не только эволюцию трюков, инженерных решений и сценических обманов, но и иллюзию как таковую, воплощенную в повседневности.

Великий и загадочный Окито всю жизнь считался японцем, ходил в сопровождении переводчика и только по случайности был раскрыт ближе к завершению своей карьеры. Советский иллюзионист Кио выступал вместе со своим братом, о котором никто не подозревал.

Такой фокусник как Торрини вообще не существовал, хотя Гудини поклонялся ему и считал Робер-Удена (выдумавшего Торрини) обманщиком, присвоившим все удачные находки великого "предшественника".

Фокус не ограничивается техникой исполнения, ему даже сценические подмостки оказываются тесными, он находит себе фокусника и вместе с ним уходит в перспективное пространство истории. Гудини перестаёт принадлежать себе, когда становится символом обретения свободы. Коперфильд, став заложником собственного обаяния, появляется на публике в сопровождении обворожительной девушки. Их романтические отношения – игра, подстраивающаяся под зрительские ожидания.

В какой-то момент многие артисты уже не могут отличить, где кончается вымысел и начинается их собственная судьба, но это обстоятельство не стоит воспринимать трагически, это такой же профессиональный навык, как ловкость рук, харизма, внимание и память, без которых фокус может не удаться.